Последние Пути Длиннорогих (Longhorn Trails) отполыхали за сто девяносто лет до Великой Войны, а с ними ушел в прошлое Великий Старый Запад. И почти сразу же место истории заняла Легенда. Рассказы о бандитах, пастухах и законниках (которых, зачастую, было трудно отличить одного от другого), стали эпосом набирающей силу молодой державы. И чем сильнее становилась Америка, тем ярче горели ее легенды. Даже в двадцать первом веке Старый Запад исправно поставлял американцам сюжеты для голофильмов, теледрам и радиопостановок. В то неспокойное время жителям великой страны нужно было подтверждение их Предначертания, Manifest Destiny, завещанного им отцами нации. И американцы искали это подтверждение в прошлом, во временах, когда мужчины были мужчинами, женщины помнили свои обязанности, а место человека в обществе определяли быстрая рука и острый глаз (ну и деньги, конечно, но на этом внимание обычно не заостряли). Словом, по истории и Историям Старого Запада была написана масса книг, нарисована куча комиксов и снята целая фильмотека картин. Поэтому нет ничего удивительного в том, что часть этого наследия Америки пережила ядерный апокалипсис. И на этом наше вступление, призванное показать, что у нас тут не просто хиханьки-хаханьки со стрельбой, а претензия на серьезную литературу, можно считать законченным. Читатель, который пропустил предыдущие абзацы, в общем, ничего не потерял, потому что настоящая история начинается только сейчас.
Вильям Мария Гарсия (William Maria Garcia) родился в семье богатого торговца скотом в Метрополии NCR. Билл был пятым (и самым младшим) ребенком и третьим сыном, так что в детстве ему здорово доставалось от старших братьев и сестер. Самого маленького из детей родители обычно балуют, но в семействе Гарсия царили суровые нравы. Отец Билла все время проводил на одном из четырех ранчо клана, мать, родив пятого ребенка, ударилась в религию и воспитанием детей практически не занималась. Словом, сыновья и дочери Джека и Элен Гарсия выстраивали внутрисемейную иерархию старым, как мир, способом: выясняя отношения на кулаках (а также ногах, коленях и, особенно в случае сестер Гарсия, на зубах). Скидки на пол и возраст не делалось, мальчики и девочки дрались всерьез, постоянно выстраивая альянсы и союзы, которые рушились после первой же драки. Маленький Билл был на шесть лет младше самого старшего из детей Гарсия, и его, как правило, нещадно лупили чуть ли не каждый день. Мальчик скоро понял, что жаловаться бесполезно, и, стиснув зубы, изо всех сил отстаивал свое место в семье. Единственным утешением самого младшего из Гарсия была отцовская библиотека. Каждый вечер, вытерев слезы (а иногда и кровь) после очередной драки, мальчик прокрадывался в кабинет отца и открывал очередную книгу. Так уж вышло, что большую часть библиотеки составляли книги и комиксы про Старый Запад. Джек Гарсия был немного сентиментален. Могучему браминопромышленнику доставляло удовольствие считать себя не просто браминовым бароном, а духовным наследником тех скотоводов, что когда-то подняли из дикости Американский Запад. Гарсия был довольно образованным человеком, он интересовался политикой и в некоторой степени историей, и полагал, что Предначертание Старой Америки перешло к NCR. А раз так, то скотоводом Республики надо соответствовать своей высокой миссии.
Для маленького Билла книги служили не только утешением, но и воротами в другой, лучший мир. Поскольку, как мы уже говорили, Джек Гарсия был постоянно занят делами клана (и чем больше становились его стада, тем меньше свободного времени было у скотовода), Билл сам выбирал, какие книги ему читать, и сам осмысливал прочитанное. Как мы уже говорили в предисловии, по истечении некоторого срока история и легенда, зачастую, переплетаются настолько, что различить их может только очень мудрый или специально подготовленный человек. Билл был еще слишком молод, чтобы набраться мудрости, а подготовку ему получить было не у кого. В общем, нет ничего удивительного в том, что мальчик очень быстро начал воспринимать комиксы, вестерны и несколько уцелевших голодрам, как настоящую и подлинную Историю Старого Запада. Тем более, что собственно исторические книги в библиотеке Гарсия составляли меньшинство. Они и до войны были менее популярны, чем разнообразные романы на тему войн, приключений и разврата героев Аризоны, Нью-Мексико и Техаса. Да и чего греха таить, для десятилетнего мальчишки комикс или бульварный роман с картинками выглядят гораздо привлекательнее, чем увесистый том со скучным названием: «Войны переселенцев». Особенно если собственно про войны в этой книге будет от силы треть.
Одним словом, Билл с головой погрузился в мир Старого Запада, не различая правду и вымысел. Разумеется, его братья и сестры скоро узнали об увлечении Малыша Билли, и решили его проучить, потому что дети очень… А, впрочем, мы это говорили уже не раз. В один далеко не прекрасный день Саймон, Эдит, Хосе и Мария вытащили из-под кровати Билла коробку с его драгоценными комиксами и с веселым смехом потащили на задний двор, чтобы сжечь. Просто так, потому что могли. Билли кричал, лез в драку, но, получив в нос, вдруг замолчал и убежал. Это несколько обескуражило юных линчевателей. Сжигать что-нибудь имеет смысл только тогда, когда хозяин сжигаемого стоит рядом и громко ревет, размазывая сопли по лицу. Пока дети стояли, не зная, что делать дальше, в дверях появился маленький Билл, и даже глуповатая хохотушка Мария вдруг поняла, что шутки кончились. Гарсия-младший сжимал в руках сурковую винтовку калибра 0,22 LR, и вид при этом имел самый серьезный. Дети бросились врассыпную, за спинами у них грохнул выстрел, затем другой. Эдит успела заскочить за угол, Саймон, Хосе и Мария упали лицом в пыль и вопили, что больше не будут. Надо сказать, что Билл был все-таки нормальным ребенком, поэтому, как ни ненавидел он своих братьев и сестер, оба раза выстрелил в воздух. На звуки пальбы выбежали работники, стрелок был обезоружен, после чего всех пятерых заперли от греха в трех комнатах и оставили дожидаться отцовского суда. Вернувшись домой поздно вечером, Джек Гарсия выслушал доклад управляющего о событиях этого насыщенного дня и понял, что, пожалуй, слишком долго игнорировал проблемы воспитания своих детей. На жену, которая проводила большую часть времени в молитвах Святой Монике, надежды было мало, поэтому Джек взял дело в свои руки. Сломав третью розгу, и слегка запыхавшись, мистер Гарсия объяснил ревущим дочерям и почесывающим задницы сыновьям, что они все пятеро – одна семья. И когда он, Джек Гарсия, покинет этот суровый радиоактивный мир, рассчитывать им придется только друг на друга.
После этого случая старшие дети стали меньше донимать Билли, тем более, что Джек начал понемногу привлекать их к работе, сперва Саймона и Эдит, потом Хосе, и, наконец, Марию. Билли на некоторое время оказался предоставлен сам себе. Надо сказать, Гарсия-младший сделал довольно интересный вывод из всей этой истории. Оказалось, что поговорка про полковника Кольта, который помог Господу сделать равными сотворенных им, Господом, людей, работает! Добрым словом и револьвером действительно можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом. И Билли начал учиться стрелять. Сперва маленький Гарсия освоил винтовку, благо, после того случая сурковка как-то сама собой перешла в его собственность. Но длинноствольное оружие казалось Биллу слишком примитивным. Герои его книг без промаха палили из шестизарядных револьверов, и мальчик начал учиться стрелять из пистолета. Выпросив у отца старый револьвер 22-го калибра, Билл принялся тренироваться. Патроны к этому оружию были дешевы, в школе юный Гарсия учился хорошо, поэтому отец смотрел на увлечение двенадцатилетнего сына сквозь пальцы. Да и вообще, если подумать, времена сейчас неспокойные (хотя, когда они были другими?), так что стрелок семье не помешает. В тринадцать лет Билл сменил револьвер 0,22 на 0,357 магнум. Тут боеприпасы были уже подороже, поэтому Гарсия-младший начал подрабатывать на ранчо отца – сперва просто мальчиком на побегушках, а потом и браминбоем. Джек полагал, что семье это пойдет на пользу: по крайней мере один из детей будет знать бизнес не только сверху, но и снизу. Все свободное время Билл посвящал стрельбе и книгам о Старом Западе. Его братья и сестры были уже взрослыми, или почти взрослыми, и больше не докучали юному Гарсия. Словом, для Билла наступило счастливейшее время его жизни.
Увы, счастье редко длится долго – так уж устроен этот мир. В один очень несчастливый день интересы семейства Гарсия пересеклись с интересами могущественного клана Томпсонов. Стада браминов росли, свободных пастбищ становилось все меньше, и, естественно, конфликты вспыхивали часто. Но Томпсоны перешли все границы, и Джек Гарсия отправился решать вопрос размежевания лично, полагая, что главы кланов в беседе с глазу на глаз смогут как-то договориться. Обратно его привезли с пятью дырками в груди и животе. Джек успел лишь сказать Саймону и Эдит, чтобы они позаботились о младших и о матери, и испустил дух. Миссис Гарсия, узнав о смерти мужа, объявила, что отныне окончательно посвящает себя Богу и святой Монике и ушла в монахини, все дни проводя в молитвах и чтении Библии и жития святой. Компания перешла к Саймону. Через неделю после смерти отца, Гарсия старший собрал братьев, сестер и старших работников и объявил свое решение: оба Томпсона должны умереть. Во-первых, потому что они предательски убили Джека Гарсия, а во-вторых, потому что тогда их компания рухнет: дети Томпсона старшего еще малолетние, а младший вообще не женат. Билл заикнулся было, что надо обратиться в Сенат, но Саймон объяснил, что Сенат сейчас занят войной на Востоке, и разбираться в конфликте двух кланов ему просто некогда. А когда у правительства дойдут руки, Томпсоны уже сожрут то, что осталось от компании Гарсия. Через три дня оба Томпсона и четверо их старших работников и управляющих были убиты в перестрелке. Потери Гарсия составили три человека убитыми и пятеро раненым. В этом бою Билл впервые убил человека и первый раз был ранен. Первые минуты схватки для юноши прошли в каком-то оцепенении, но когда он увидел, что Томпсон-младший целится в Саймона из двустволки, Билла словно что-то толкнуло. Его правая рука сама собой извлекла из кобуры револьвер, левая без всякого участия хозяина взвела курок, после чего пуля калибра 0,357 магнум ударила Арчи Томпсона прямо в лоб. Томпсон еще падал, когда Билл вторым выстрелом уложил работника с пулеметом. Третья пуля молодого стрелка ранила управляющего Томпсонов, и только заряд дроби в бок помешал Биллу продолжить свой Танец Смерти.
Как и предсказывал Саймон, Сенат не стал слишком уж вникать в обстоятельства дела. Во-первых, Гарсия считались вроде как в своем праве – кровная месть хоть и не была прописана в законодательстве, тем не менее, являлась вполне уважаемой традицией. К тому же, на Востоке только что закончилась кровавая и тяжелая война, в стране было неспокойно, и терять два браминовых клана вместо одного было неразумно. Гарсия уплатили крупный штраф, Томпсоны практически разорились, словом, все успокоилось. Как раз к окончанию этого разбирательства Билл окончательно оправился от ран. Теперь уже никто даже не думал дразнить юношу, ведь он стал героем клана Гарсия. Шутка ли, уложил одного из Томпсонов, спас молодого хозяина, да еще пристрелил пулеметчика, который, как пить дать, повалил бы немало наших!
Но Билл почему-то совсем не радовался своим достижениям. Когда тебе еще нет и семнадцати, убить человека – это не шутка. Билл вдруг понял, что все прочитанные им книги и комиксы, просмотренные голодрамы, вся его работа на ранчо не подготовили его к тем звукам, которые издают, проламывая череп человека, пули калибра 357 магнум. Билл, наконец, стал стрелком, но почему-то это оказалось совсем не так весело, как ему казалось в детстве. Другой человек, наверное, запил бы, но Гарсия-младший испытывал практически физиологическое отвращение к спиртному. Саймон, без шуток, благодарный младшему брату за спасение, решил встряхнуть Билла, и отправил его под присмотром старого управляющего в Нью-Рино, снабдив пятью тысячами долларов NCR. Месячный загул пошел юноше на пользу – открыв для себя новый, интересный способ досуга, Билл стал реже вспоминать об убитых им людях, а присутствие старого, преданного браминбоя помешало молодому человеку сторчаться или подхватить дурную болезнь (старик тщательно подбирал для молодого господина бордели с хорошей репутацией).
Однако этот загул имел для семьи Гарсия неожиданные последствия. Когда Билл вернулся в семейное поместье, он решительно заявил Саймону, что не будет участвовать в семейном бизнесе, а отправится на Восток. Молодой глава клана, после той достопамятной схватки осознавший всю ценность семейных уз, был ошарашен и огорчен этим известием. Саймон попытался отговорить младшего брата от необдуманных действий, но, неожиданно для себя, натолкнулся на каменное спокойствие и непоколебимую уверенность того в собственной правоте. Билл объяснил Саймону, что теперь, когда он стал стрелком, он должен пройти эту дорогу до конца. В той схватке Билл убивал, не думая, стрелял быстро и метко, как и положено настоящему ганслингеру. Другие палили, выкрикивая оскорбления и угрозы, попадая один раз из десяти, он – убивал одной пулей. Это – Печать Стрелка, метка того, кто живет пистолетом. Бизнес Гарсия, как он надеется, перерастет необходимость жить от оружия. Он, Билл, знает это, он видит это в Саймоне. Их отец, Джек Гарсия, не был стрелком, он был бизнесменом. Билл надеется, что Саймон, Хосе, Эдит и Мария пойдут его дорогой. А у Билла Гарсия другой путь. Книги не солгали – стрелок всегда остается одиноким. Здесь, в Метрополии, скоро навсегда утвердится Закон, и места для стрелков просто не останется. Значит путь Билла Гарсия лежит на Восток.
Саймон не мог не признать, что в словах брата есть здравое зерно. Он сам очень надеялся, что их побоище с Томпсонами станет последним событием такого рода в Метрополии. В принципе, в крупных городах давно уже закон держит в своих руках полиция – и это к лучшему. Он просто не ожидал, что та драка окажет на Билла такое влияние. Но если вспомнить, что со стороны Гарсия в бою участвовало пятнадцать человек, а врагов было убито шестеро, и двое убитых на счету у Билла… Сам Саймон не был уверен, что вообще попал в кого-то, а Билл застрелил двоих и тяжело ранил третьего. Гарсия-старший помнил, как нечеловечески быстро стрелял его брат – не размышляя, не сомневаясь, точно в цель. Наверное, Билл действительно отличается от них всех. Саймон спросил, что он может сделать для брата, если уж тот настроен так решительно? Билл помолчал, а потом ответил, что ему не помешает пара новых револьверов, и, наверное, немного денег на первое время.
В тот же день Ган Раннеры в столице получили предварительный заказ на изготовление пары револьверов калибра 0,357 магнум. Через неделю в город прибыл будущий обладатель оружия. Билл обсудил с оружейниками параметры оружия, после чего мастер снял слепки с его руки, обмерил юношу с ног до головы и попросил отстрелять из двух обычных револьверов по пятьдесят патронов. Стрельба Билла была заснята на голокамеру, после чего оружейник приступил к работе. Через две недели оружие было готово. Это была пара великолепных револьверов с шестидюймовыми стволами. Каналы стволов были хромированы, поверхность револьверов – никелированная, с красивой гравировкой, а отдельные детали покрыты нитридом титана. Рукояти мастер отделал настоящим довоенным перламутром.
Оружие было прекрасно сбалансировано, детали подогнаны столь тщательно, что защелка барабана, например, казалась декоративной вставкой, а не действующим механизмом. Билл отстрелял по сорок патронов из каждого револьвера и пришел в настоящий восторг. Пистолеты стоили кругленькую сумму, но Саймон не скупился на расходы. Только теперь Гарсия-старший осознал, как дорог ему младший брат. Понимая, что, скорее всего, они больше не увидятся, Саймон старался хотя бы так выразить свою любовь к Гарсия-младшему.
Наконец, пришла пора расставаться. Проводы были недолгими, Эдит и Мария рыдали, Хосе присоединился к сестрам, Саймон и Билл крепились. Махнув на прощание рукой, Билл отправился вместе с гуртом браминов на Восток, в Нью-Вегас.
Продолжение следует.