В этот раз путешествие с северной стороны на южную прошло гораздо быстрее. Едва Джо и его сопровождающие завернули за угол полуразвалившегося древнего офисного здания, как бородатый командир приказал остановиться. Мерки весьма профессионально перекрыли подходы к дому, а бородач снял ранец и к величайшему удивлению Джо вытащил из него радиостанцию «уоки-токи». Старый сержант покачал головой: такие средства коммуникации в армии NCR имели командиры батальонов в лучшем случае. В Академии Джо уяснил для себя, что именно связь превращает Пустоши в Цивилизацию. Даже транспорт не так важен для нормального существования общества, как связь. Если уж говорить начистоту, эта радиостанция была первой, которую мистер Блэк увидел с тех пор, как оставил службу. Джо хмыкнул. По всему выходило, что новый Губернатор действительно собирается как следует встряхнуть старый Айдахо.
Если рация просто удивила мистера Блэа, то дальнейшие события заставили его всерьез задуматься о том, прав ли он был, когда раздразнил человека, вставшего во главе штата. Нажав кнопку вызова, командир мерков негромко произнес несколько не связанных друг с другом слов, после чего убрал «уоки-токи» и приказал своим бойцам собраться. Из проулка за полквартала от их дома послышались свист и негромкое гудение, и внезапно на середину улицы бодро выкатился старинный полугусеничный бронетранспортер. Древняя машина, совсем не похожая на обтекаемые армейские броневики, поступившие на вооружение за несколько лет до войны, похоже, когда-то принадлежала Национальной Гвардии. Поверх выцветшей за два века защитной краски через весь борт шло гордое: «Wells Fargo, Co.» Торжественный характер надписи несколько портило, во-первых, то, что буквы были выведены неровно, а во-вторых, добавление, сделанное снизу маленькими буквами, судя по яркости краски – совсем свежее: «Property of Legislature of Idaho». Негромко свистя атомным мотором, машина подкатилась к изумленному Джо. Задние двери распахнулись, и командир мерков жестом пригласил мистера Блэка внутрь. За все время службы в армии NCR Джо лишь три раза ездил на автомобиле (ну, если не считать монорельса Нью-Вегаса). Не желая, однако, ронять достоинство сержанта армии Республики перед какими-то наемниками, мистер Блэк сделал вид, что для него ездить в бронетранспортере – обычное дело, и, ухватившись за поручни, лихо вздернул себя в машину, пригнув, на всякий случай, голову. Последняя мера предосторожности оказалась не лишней: из четырех мерков, забиравшихся в машину следом, двое приложились лбами о какой-то выступ, причем баронский сын довольно сильно рассадил лоб. Машина снова засвистела двигателем и мягко тронулась с места. Пока амазонка перевязывала незадачливого аристократа, бородач объяснил Джо, что Губернатор специально выделил машину для того, чтобы не поднимать лишнего шума. Ну, сами, понимаете, мистер Блэк, когда Героя Нью-Бойсе ведут по городу под конвоем – это вызывает вопросы. Джо кивнул и спросил: неужели Легислатура настолько осмелела, что отнимает машины у самой «Уэллз Фарго»? Он, Джо Блэк, конечно, не большой знаток политики, но у него сложилось впечатление, что Губернатор старается не ссориться с крупными компаниями. А уж крупнее «Уэллз Фарго» сложно что-то придумать, и всем известно, как эти психи держатся за свои самодвижущиеся игрушки. В этот момент беседа на некоторое время прервалась, потому что машина въехала на участок улицы, где бетон и асфальт были разбиты так, что даже пешеходы ходили с опаской, а через самые крупные ямы жители перекинули мостки. Несколько минут машину раскачивало, как сваренный из канистр сампан на Змеиной во время весенней высокой воды. Пассажиры держались кто за что ухватился, при этом амазонка все-таки приложилась о стенку щекой, на которой немедленно проявилась длинная ссадина. Когда бронетранспортер выехал на нормальную дорогу, бородач, как ни в чем ни бывало продолжил беседу, объяснив, что машину взяли у «Фарго» в аренду. И вообще, мистер Блэк, всевластию корпораций и баронов приходит конец, но я вам этого не говорил. Джо кивнул, подумав, что это, с одной стороны, хорошо, а с другой, если подумать, неизвестно, чье всевластие окажется хуже.
Дальнейшее путешествие прошло в молчании. Наконец, бронетранспортер остановился перед зданием Легислатуры. Командир группы открыл задние двери и первым выпрыгнул из машины. Джо вышел следом, за ним выскочили трое оставшихся наемников. Следуя рядом с бородачом к входу в здание, мистер Блэк постоянно ловил на себе уважительные взгляды охраняющих здание мерков UWMWI. Поразмыслив немного, Джо понял, что в глазах наемников означают свежая повязка баронского сына, ссадина на щеке татуированной воительницы, и огромная шишка на лбу третьего наемника. Мистер Блэк хмыкнул. С нарочитой небрежностью вынув из кармана солнцезащитные очки, Джо одним резким движением раскрыл их и водрузил на нос. Теперь он выглядел по-настоящему опасным человеком. У самых дверей их уже ждали. Поль Ревир в своем коротком пальто с расшитыми лацканами и шляпе, с молодцевато заломленными полями улыбнулся мистеру Блэку, как старому знакомому. Рядом с Помощником Губернатора стоял самый большой супермутант из всех, что Джо когда-либо видел. Как и Вук, он носил броню, но этот доспех выглядел куда тяжелее и надежнее чем защита, которую надевал охранник заведения мадам Минни. Протянув огромную лапу, гигант прорычал: «Оружие!» Джо молча снял с плеча дробовик и пистолет-пулемет и протянул их супермутанту. Зеленый великан аккуратно положил оружие в железный ящик, висевшие у него на боку, словно кошелек на поясе обычного человека. Подумав секунду, Джо сунул руку за пазуху и вытащил десятимиллиметровый пистолет, который тоже исчез в переносном сейфе супермутанта. О том, что во внутреннем кармане рабочего жилета у него лежит новомодный двуствольный «деринджер» от Gun Runners, Джо решил умолчать. В любой серьезной игре следует сохранять одну-две карты в рукаве. Если, конечно, играешь не с друзьями. Супермутант открыл дверь, и мистер Блэк шагнул в холл здания, служившего сосредоточением порядка и цивилизации в Айдахо – второй раз за прошедшие два дня.
Если в прошлый раз Легислатура поразила Джо какой-то бурлящей чуть ли не на показ деловитостью, то сегодня в здании было сравнительно тихо. В сопровождении Ревира и супермутанта, которого звали просто Крепыш, Джо проследовал по пустынному коридору к лестнице. Лишь на втором этаже им встретились два человека, переносившие накрытый синтетическим брезентом длинный ящик. Джо сделал вид, что не подозревает в угловатой ноше контейнер для базуки, Поль Ревир сделал вид, что совсем не благодарен за такую деликатность. Пройдя примерно шестьдесят футов по длинному коридору, вдоль заколоченных дверей в два века, как опустевшие, лекционные залы, спутники уперлись в свежевозведенную из листов металла и пластика стену. Стена была глухой, за исключением закрытой заслонкой амбразуры и стальной двери с табличкой: «Губернатор». Осмотревшись, Джо заметил еще две амбразуры, вырубленные в стенах под самым потолком. Поль тем временем подошел к двери и нажал кнопку. За стеной раздался короткий звонок, и заслонка в нижнем окошке отошла в сторону. Деликатно отодвинув в сторону направленный ему в лицо ствол винтовки, помощник Губернатора мягко попросил не валять дурака и открывать дверь. Веселый женский голос из-за стены ответил, что порядок есть порядок. Дверь лязгнула, потом лязгнула еще раз, и, наконец, отворилась. Крепыш гулко проворчал, что подождет снаружи, Ревир сделал Джо знак проходить первым. Мистер Блэк кивнул и сделал шаг за дверь.
Коридор за стеной разительно отличался от помещений Легислатуры, которые Джо видел до сих пор. Во-первых, он был ярко освещен – угольные лампы с тщательно собранной в длинные жгуты проводкой, висели через каждые шесть футов. Во-вторых, стены здесь были аккуратно побелены. Одним словом, личные помещения Губернатора имели на редкость цивилизованный вид. Блэк не увидел веселую охранницу – с противоположной стороны дверь закрывалась на электрический запор, провода от которого уходили за стену. Судя по всему, охранник должен был сперва удостовериться в том, что посетители именно те, за кого себя выдают. При этом он не имел доступа к управлению замком, которое осуществлялось из соседнего помещения. Таким образом, совать в окошко ствол было бесполезно. Джо покачал головой. О таком уровне безопасности в Айдахо до сих пор не слышали. Еще одно подтверждение тому, что новый Губернатор настроен очень серьезно. Пройдя по белому коридору примерно сорок футов, Поль остановился перед ничем не примечательной дверью без таблички и постучал. Дверь открылась, и помощник Губернатора вошел внутрь, кивком пригласив Джо следовать за ним. Мистер Блэк шагнул через порог и оказался в небольшом, примерно пятнадцать на пятнадцать футов, кабинете. Джо быстро осмотрелся, по военной привычке отмечая обстановку и особенности помещения. Вдоль стен комнаты стояли полки, уставленные книгами, голодисками, заваленные деталями различных электронных устройств и разного рода приспособлениями. Окно было заложено новенькими кирпичами – их как раз начали штамповать на небольшом заводе в восточной части города. Правда ребята еще не подобрали состав, да и с обжигом пока только экспериментировали, поэтому кирпичи от серии к серии получались то твердые буквально до звона, то рыхлые, то хрупкие, но само появление такого производства стало огромным шагом вперед для строительного бизнеса Нью-Бойсе. Раньше-то строили из дерева, да из того, что удавалось набрать по развалинам. Помещение перегораживал большой металлический офисный стол. На столе стоял компьютер – такой же, как у Ревира, ну, может быть не такой побитый на вид, да с исправным гнездом для голодисков. Как и у помощника Губернатора, кабели от компьютера уходили в стену, и Джо, немного знакомый с архитектурой вычислительной техники, предположил, что где-то в здании находится главная вычислительная машина. Если это действительно было так, приходилось признать, что при новом Губернаторе Легислатура сделала огромный шаг вперед в области довоенных технологий. До сих пор такое устройство в Нью-Бойсе было только у «Уэллз Фарго». Рядом со столом находилась небольшая дверь в соседнюю комнату. Угольные лампы, судя по всему – с какими-то химическими добавками к стержням, ярко горели, придавая комнате уютный вид.
Надо сказать, весь этот осмотр, сопряженный с оценкой ситуации, стал возможен лишь потому, что за столом никто не сидел. Кабинет оказался пуст, и Джо уже начал гадать: не собирается ли Губернатор применить старый, как мир прием: заставить ждать себя, для того, чтобы посетитель как следует понервничал. Но в этот момент дверь в соседнюю комнату распахнулась, и в кабинет вошел хозяин помещения.
Джо, конечно, видел Губернатора раньше. Первый раз – когда тот, еще кандидатом, проводил избирательную кампанию, обходя с помощниками кварталы и устраивая собрания, на которых разъяснял свою программу. Второй раз Джо лицезрел этого парня, когда Губернатор приносил клятву на верность Штату. Тогда на площади перед Легислатурой собралось несколько тысяч человек – почти половина населения города. Вторая половина не пришла не потому, что считала событие не достойным своего присутствия, а из-за необходимости сторожить собственность, как свою, так и политически активных соседей. И не зря, надо сказать, во время инаугурации количество попыток грабежей возросло впятеро против обычного, и вечером в Нью-Бойсе торжественно линчевали шестерых самых неудачливых грабителей, что прибавило празднику веселья и торжественности. В общем, можно было сказать, что Джо знал Губернатора в лицо. Но одно дело видеть человека на расстоянии десяти-пятнадцати футов, и другое – стоять напротив него на расстоянии вытянутой руки.
Губернатор был высоким, широкоплечим мужчиной на пути от молодости к зрелости. Его манера двигаться – скупая, точная, собранная – показалась мистеру Блэку знакомой. Так ходили рейнджеры – и Республики, и Пустыни. Широкое, обветренное лицо Губернатора нельзя было назвать красивым – если, конечно, вы не испытываете слабости к квадратным челюстям, выступающим подбородкам и небрежно слепленным крупным прямым носам. Впрочем, высокий лоб и четко очерченный упрямый рот несколько сглаживали общую грубоватость физиономии. В общем, это было честное, суровое, открытое лицо – как раз такое, напомнил себе мистер Блэк, должно быть у всякого уважающего себя подонка, решившего чего-то добиться в политике. Впрочем, лицо оказалось моментально забыто, стоило Джо посмотреть в глаза Губернатора…
Три месяца назад мистер Блэк и мистер Мориц выпивали в «Голове каннибала», обсуждая некую довоенную книгу, в которой описывалось положение рабов и нравы рабовладельцев в довоенной Америке. Оба – и Блэк и Мориц – сходились во мнении, что автор книги несколько переборщила, описывая страдания главного героя. Джо находил для себя невозможным поверить, что человек, обращенный в рабство, сможет испытывать к своим хозяевам какие-либо добрые чувства. Чак считал главного героя тряпкой и трусом и не понимал, почему повествование крутится вокруг такого неинтересного персонажа. Друзья постановили, что книга, конечно, является ценным источником знания о довоенной Америке, но заплаченных за нее ста пятидесяти крышек явно не стоит, в отличие от «Высокого Незнакомца», которого оба прочитали в прошлом месяце и сочли книгой, подходящей как для старшего поколения, так и для юношества. Покончив с книгой, друзья перешли на традиционные застольные темы. Они говорили о погоде, о ценах на боеприпасы и, естественно, о политике. Обоим, в общем, нравился новый Губернатор, хотя бы потому, что кандидаты баронов и банков были полное дерьмо. Оба, однако, сходились во мнении, что этот парень – крепко себе на уме, и вообще – темный брамин. Мистера Блэка тогда поразило одно замечание, которое мистер Мориц сделал насчет Губернатора. Глядя на свой стакан, на два пальца наполненный кленовым ромом, Чак задумчиво сказал: «Этот парень, Джо… Не знаю, как это возможно, но этот парень видел смертей больше, чем мы с тобой вместе взятые. Помяни мое слово».
Тогда Джо не поверил Чаку, хотя и удержал свое мнение при себе. В Нью-Бойсе, ну, вернее, в особых кругах Нью-Бойсе, где иногда по старой памяти вращался и сам Джо, бытовало мнение, что старый Чак редко ошибается в людях. Тем не менее, поверить в то, что пришедший неизвестно откуда чужак воевал больше, чем Джо Медведь Блэк, отдавший военной службе тридцать лет, было сложно. Но сейчас, глядя в эти прищуренные серые глаза с расстояния от силы в четыре фута, Джо понял: он верит Чаку. Мистеру Блэку стоило большого усилия не отвести взгляд. Кем бы ни был этот чужак – он умел бить своим присутствием, словно силовым молотом.
Несколько секунд Губернатор разглядывал Джо, потом коротко предложил садиться. Мистер Блэк сел на стул, стоящий в середине комнаты, Губернатор обошел стол и встал напротив своего гостя. Поль Ревир скромно примостился на высоком ящике у стены. Снова воцарилось неловкое молчание, которое Джо использовал, чтобы лучше рассмотреть хозяина кабинета. Губернатор был одет в штаны из выделанной кожи лорибу, и высокие довоенные армейские ботинки. Джо хорошо знал эту простую, надежную обувь из синтетической кожи и пластика – ей не было сносу, особенно после того, как нога принимала нужную форму и становилась точно по ботинку. Торс, бедра и плечи Губернатора прикрывал армейский боевой доспех, надетый на плотную армейскую рубашку. Поверх доспеха губернатор носил короткое пальто, похожее на пальто Ревира, только глубокого морского синего цвета.
Молчание затягивалось, поэтому Джо решил несколько форсировать события. Достав из кармана плоскую фляжку, мистер Блэк открутил пробку и в полном молчании сделал большой глоток. По комнате распространился легкий аромат алкоголя. Губернатору было совершенно незачем знать, что сегодня утром Джо, решивший, что отказываться от спиртного нужно постепенно, разбавил виски водой и кленовым сиропом в соотношении, приблизительно, три к одному. Закрутив крышку, Джо убрал фляжку в карман, после чего смерил Губернатора взглядом и очень доброжелательно сказал: «Да ты садись, сынок, чего стоишь столбом?» От стены где сидел Ревир, донесся сдавленный смешок. Губернатор покачал головой, хмыкнул, и вдруг коротко рассмеялся. Отступив на пару шагов назад, он уселся на свой стол, прямо на какие-то папки, затем потер двумя пальцами переносицу, и Джо вдруг понял, что этот человек здорово устал, причем устал очень, очень давно. Губернатор посмотрел в глаза Блэку и коротко, без всяких вступлений спросил: кто дал ему право обещать купцам и местным торговцам на рынке, что за помощь приюту их налог будет снижен на пять процентов? Мистер Блэк вообще понимает, что он вот так, за здорово живешь пообещал этим людям ополовинить их налоги? Джо посмотрел в потолок, потом на стену, потом на другую, потом взглянул в глаза Губернатору и ответил, что прав у него таких, наверное, не было. Но поскольку вчера ему был дан твердый ответ, что Легислатура помогать Приюту Маленьких Патриотов при Подлинной Американской Баптистской Церкви не будет, пришлось выкручиваться самому. Губернатор заметил, что обещая такие вещи от имени Легислатуры, Джо совершил преступление. Джо пожал плечами, развел руками и покачал головой, всеми способами демонстрируя свое крайнее сожаление. На словах же он добавил, что готов понести любое наказание, которое ему вынесет суд. Процесс над Героем Нью-Бойсе, пытавшимся собрать деньги для сирот, которым отказала в помощи Легислатура, бесспорно, привлечет внимание общественности. Губернатор посоветовал Джо не валять дурака. Мистер Блэк ответил, что не имеет такой привычки. Ему были нужны деньги. Он обратился в Легислатуру – там отказали, предложив собрать деньги среди жителей Нью-Бойсе. Мистер Блэк решил, что благотворительность – это как раз то, что нужно обновленному штату. Губернатор резко спросил мистера Блэка, где он слышал о благотворительности, и, в частности, о снижении налогов в обмен на пожертвования на разные общественные нужды. Насколько Губернатору известно, в NCR такое не практикуется. Мистер Блэк хладнокровно заметил, что в NCR, конечно, не практикуется, но вот в старой Америке такое было сплошь и рядом.
Если бы Джо знал, что его слова вызовут такую реакцию, он бы, конечно, подбирал их осторожнее. Губернатор внезапно соскочил со стола, в два шага оказался рядом со стулом Джо и, нагнувшись, так, что его лицо оказалось в каких-то десяти дюймах от физиономии мистера Блэка, очень тихо спросил: откуда тому известно, как и что было в старой Америке? Не имея представления, почему его слова вызвали такую реакцию, Джо решил держаться образа крутого парня. Он снова достал из кармана флягу, открыл, и поднес к губам. Губернатор был вынужден отстраниться, а Джо сделал очередной глоток, хваля себя за предусмотрительность и за решение бросать пить. Закрыв бутылку, мистер Блэк неторопливо убрал ее в карман, после чего сказал, что его библиотека только здесь, в Айдахо, насчитывает двадцать семь томов. И поскольку они с Чаком Морицем, чье имя вам, молодой человек, без сомнения известно, делятся каждой книгой, можно считать, что их там все шестьдесят пять. И хотя по мне не скажешь, парень, но в свое время я был преподавателем на офицерских курсах, ныне – Военной Академии непобедимой армии Республики Новая Калифорния. И там я тоже читал. Парень, я прочитал книг больше, чем иной Идущий по Следам Апокалипсиса. И почти все эти книги были написаны и напечатаны до войны. Да, я знаю, что такое благотворительность, и много чего еще.
Такой ответ, кажется, успокоил Губернатора, который отошел от стула и, обойдя стол, уселся в кресло. Собрав руки в замок, он несколько секунд разглядывал Блэка, после чего спросил: кто именно назначил его директором приюта вместо покойного Аберкромби? Джо пожал плечами и ответил, что никто. Губернатор заметил, что такой способ назначения не кажется ему законным. При этих словах Джо вдруг почувствовал, что внутри него что-то щелкнуло. Весь груз переживаний последних полутора суток рухнул на плечи мистера Блэка, и он понял, что уже очень немолод. Голова Джо стала очень легкой, мысли ясными, а руки и язык, кажется, сделались очень-очень быстрыми. Это было опасное чувство. Яростным усилием воли Джо взял себя в руки и пугающе спокойным голосом очень нецензурно описал, что он делал с законностью способа назначения и его матерью. Ты парень, о, какой умный, борешься против баронов и банков, готовишься к войне – прямо чертов Президент Кимбалл, не меньше! Еще вертоптицу себе достань – и будешь не хуже, чем в NCR. Ну, пока птицы нет – давай, реквизируй у Венди Стингвинг ее стрекозу, как у Фарго реквизировал… на этом Джо остановился, решив, что и так наговорил слишком много. Губернатор покачал головой и сказал, что он оценил артистизм выступления, но это не ответ. Джо вздохнул и начал рассказывать с начала: как он шел чинить колонку в заведении мадам Минни, как встретил Мэйбл и человека неприметной наружности, и что произошло после этого... Дважды Губернатор пытался его остановить, но Джо, не реагируя на поднятую руку и даже недвусмысленное: «Хватит!» просто продолжал свой рассказ. В конце концов Губернатор замолчал, и Джо просто говорил, и говорил, и говорил. Наконец, он закончил, в третий достал флягу и в этот раз осушил ее в три огромных глотка. Завинчивая пробку, мистер Блэк подумал: не рыгнуть ли, но потом решил, что это смажет эффект от выступления. Губернатор помолчал, потом сказал, что все же не понимает, почему Джо решил взвалить на себя эту ношу. Мистер Блэк ответил не сразу. Джо не знал, можно ли здесь, в этом кабинете, быть откровенным до конца. Он совсем не знал Губернатора, но видел, что тот, мягко говоря, опасный сукин сын. И Чак Мориц тоже считал его опасным сукиным сыном, а Чак редко ошибался в людях. И все же, этот добросердечный чернокожий джентльмен, Поль Ревир, считал своего начальника хорошим парнем. И этот парень все-таки выслушал Джо до конца. Да и вообще, при всей своей опасности, он не производит впечатления самодура, которому любой ценой нужно настоять на своем, а там – хоть агава не расти. Джо разгладил бороду, посмотрел прямо в глаза Губернатору и спросил, была ли у того семья? Судя по тому, какое звенящее молчание прозвучало с той стороны, где сидел Поль, вопрос Джо был опасным. Но мистер Блэк не смотрел в ту сторону, где сидел мистер Ревир. Он смотрел прямо в страшные глаза Губернатора, и в этих глазах видел что-то такое… Такое особенное, что позволяло надеяться уйти из этого кабинета живым, на своих ногах и с нужным Приюту Маленьких Патриотов при Подлинной Американской Баптистской Церкви решением вопроса о благотворительности. Губернатор вздохнул и ответил, что семья у него была. И жена, и ребенок – оба умерли у него на глазах. Джо тихо сказал, что Губернатору повезло. Потому что жена и ребенок самого Джо умерли, когда Джо был далеко. Он даже не смог их похоронить. Губернатор еще тише ответил, что тут не скажешь, кому повезло. Тогда Джо встал, достал из кармана заветный конверт, испачканный в засохшей крови, и вынул из него три снимка. Мистер Блэк не любил открывать другим людям свою душу. Последним посторонним человеком, которому Джо показывал эти голокарточки, был генерал Кромвель. Даже миссис Ковальски фон Блауберг не удостоилась такой чести, и это при том, что мистер Блэк уважал, почитал и любил старую домоправительницу. Но сейчас ни гордость, ни память ничего не значили. Важны были только жизни двадцати трех мальчиков и девочек. Джо подошел к столу и показал Губернатору лица своей жены и дочери, своего тестя и паренька, который стал для него почти сыном. Они все умерли, парень. Понимаешь? Получается, что вся эта жизнь была напрасна. Все, кто был мне дорог – ушли, и я ничего не мог для них сделать. Во всей этой гребаной радиоактивной стране я ничего не мог сделать для своих близких. Все бесполезно. Но есть эти дети. Здесь и сейчас. Они живы, и если кто-то им поможет – выживут и дальше, и вырастут, и, даст Бог, если он есть в этом мире, станут неплохими людьми. Я – это их шанс вырасти. Не знаю уж, почему так вышло, что я первым их нашел, но что есть, то есть. Но и они – тоже шанс. Для меня – сделать так, чтобы не все было напрасно. И для тебя, не знаю уж, откуда ты такой взялся, что пытаешься сделать, как было в старой Америке. Правда, парень, я это вижу. Я много читал, спасибо покойной Энн. Старая Америка – она ведь не была Раем на Земле, мы это знаем. Ты, наверное, почему-то даже лучше, чем я. Бог с ним. Но сироты в ней от голода и холода не умирали. Ты хочешь построить в Айдахо государство – ладно, дело твое. Я верю, что ты стараешься не для себя. Но государство – это ведь не только армия и налоги. Это больницы. Это школы. Библиотеки. И сиротские приюты. Больница у нас, наверное, будет нескоро. И школа тоже. А приют уже есть. Помоги нам, парень. Помоги продержаться эту зиму, встать на ноги. Там двадцать три мальчика и девочки, и я точно знаю, что будут еще – ты же сам знаешь, в Айдахо спокойней не становится.
Губернатор выслушал Джо, затем молча убрал голокарточки обратно в конверт и протянул их старому сержанту. Молча указав мистеру Блэку на стул, глава Легислатуры откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Потянулись секунды томительного молчания. Электрические часы на полке успели сказать свое «тик-т-так» (их механизм за два века немного сточился, из-за чего каждый день стрелки приходилось переводить ровно на пятнадцать минут и две секунды назад, за исключением вышеназванного досадного отклонения это были весьма точные часы) сто восемьдесят три раза, прежде чем Губернатор выпрямился и заговорил. Обернувшись к Полю он сказал, что для торговцев, которые пожертвовали деньги, продукты и одежду вчера, снижение налогов составит пять процентов. Насколько ему известно, щедрость проявили только четверо самых мелких купцов, так что на бюджете это не скажется. Для тех, кто присоединится к ним сегодня, снижение составит три процента. Для остальных далее – половину процента. В щедрости нужно быть быстрым. Такая ставка может привлечь крупных игроков, чей оборот составляет десятки тысяч крышек. Триста крышек тут, пятьсот там – что-то да наберется. Мистер Блэк, я не сомневаюсь в вашей честности, но все равно прошу вести строгий учет пожертвованиям. Если кто-то будет предлагать известную комбинацию – сообщайте нам. Легислатуре всегда пригодится лишняя ниточка, за которую можно будет потянуть в нужный момент. Но это все вопрос недель или даже месяцев. К делу. Что вам нужно прямо сейчас? Даже не так, без чего вам не прожить прямо сейчас?
Джо глубоко вздохнул. Затем вздохнул еще раз. Он попытался начать перечислять то, что было необходимо, но понял, что язык его не слушается. Мистер Блэк поднял руку и увидел, что у него дрожат пальцы. Губернатор внимательно посмотрел на отставного сержанта и попросил Поля принести им невадского кофе – судя по запаху, крашеная стерва как раз опять готовит целую кастрюлю. Надо с ней что-то делать, иначе она себя доконает этой отравой. Через минуту сильные черные руки сунули Джо кружку горячего, обжигающе горького напитка и подержали посуду, пока старый сержант судорожно глотал жуткое варево, напрочь отшибающее сон, и душащее любую истерику (вместо нее обычно приходило состояние жестокой ясности мыслей и невероятная, болезненная работоспособность). Немного успокоившись, Джо первым делом извинился, добавив виноватым тоном, что обычно ему такое несвойственно. Серьезно, уже лет десять такого не бывало. Губернатор понимающе кивнул и повторил свой вопрос. После недолгого, но свирепого торга, Джо получил на руки расписки на получение продуктов, строительных материалов, тканей, шкур, ниток, а также запасных частей, достаточных, чтобы починить один генератор. Также у него было право покупать по сниженной цене синтетический лигроин, а еще разрешение получить в арсенале UWMWI две малокалиберные винтовки, сто патронов двадцать второго калибра, два шошонских мушкета, свинец, капсюли и порох. Приют Маленьких Патриотов при Подлинной Американской Баптистской Церкви получал официальное признание, как некоммерческое образовательное заведение под патронажем Легислатуры Айдахо – мистеру Ревиру надлежало подготовить соответствующее постановление и разработать план проведение ежегодных ревизий. Мистеру Блэку предлагалось считать себя свободным и немедленно заняться делом – помогать детям расти людьми, участвовать в возрождении цивилизации, в общем, чтобы все было не напрасно.
Джо встал, молча взял расписки, на которых Ревир торопливо проставил печать Легислатуры. Его немного пошатывало от сочетания пусть слабого, но алкоголя, и крепкого невадского кофе натощак. Он хотел поблагодарить Губернатора, но вместо это на язык пришли совсем другие слова, и мистер Блэк сказал, что у него есть еще одна просьба. Губернатор поднял бровь, но молча кивнул. Джо сказал, что если у Легислатуры вдруг окажется подходящий человек, готовый работать в приюте за совсем небольшие деньги, но еда, и крыша над головой, и одежда будут, то это было бы замечательно. Особенно, если это будет женщина. Понимаете, у меня большинство детей – девочки. И у старших скоро подойдет время… Ну, понимаете? Они же растут. Серьезно, мне бы очень пригодилась пара женских рук. Нет, я понимаю, что это чересчур, но все-таки… Губернатор скупо улыбнулся и сказал, что ничего не обещает. Таких идиотов, как Блэк, и среди мужчин надо поискать, а женщины, обычно, умнее. Но если подвернется подходящая кандидатура, то, конечно, он ее порекомендует. Джо кивнул. Его переполняли странные чувства. Старый сержант как будто снова почувствовал себя молодым. Громко выдохнув, он сделал шаг к двери, затем повернулся к Губернатору, встал по стойке «смирно» и резко вскинул ладонь к виску. К его удивлению, Губернатор поднялся с кресла, вытянулся в стойке, которую сам Джо даже в годы самого лютого своего сержанства назвал бы безукоризненной, и ответил мистеру Блэку таким же четким военным салютом.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →