Одним словом, многие понимали, что появление капсюлей - это половина дела. А вот сделать так, чтобы капсюль, пороховой заряд и пуля попадали в ствол быстро и без всяких сложных упражнений на гибкость, силу и сосредоточенность - это хороший способ вписать свое имя в историю человечества, как одного из спасителей планеты от перенаселения. Надо сказать, эта идея давно теребила умы мастеров, проектировавших средства регулирования популяции Homo Sapiens. Отделяемая казеная часть, в которую сыпали пороховой заряд, была уже на самых первых бомбардах.
Потом от этого на некоторое время отказались, потому что капризные артиллеристы желали стрелять не столько быстро, сколько без отрываемых взрывающимися орудиями рук и ног. Хотя во времена Тишайшего один нерусский на русской службе таки убедил московское правительство дозволить ему замутить новый вариант таких пушечек для своего пехотного полка, и во многом благодаря им сумел со своими бородатыми орлами унести ноги из-под Конотопа, где сточилась обо всю Крымскую Орду великолепная русская кавалерия. Но поскольку пушечки эти жили недолго, а стоили дорого, про них быстро забыли. Отдельные мастера пилили ружья с отделяемой зарядной камерой:
...но это все было не то. Нужен был новый, более радикальный способ ускорить заряжание. Например, сделать много зарядных камер. Ну, типа, объединить порох, пулю и поджигалку в некий одноразовый контейнер, который можно будет вставлять с казеной части ствола...
Предполагается, что первый металлический патрон сделал в 1812 году парижский оружейник Поли (Pauli). Это был патрон центрального воспламенения с латунной гильзой для охотничьего ружья. К сожалению (или к счастью, тут уж как посмотреть) он, во-первых, не сумел добиться плотной посадки капсюля в донце гильзы, в результате чего пороховые газы прорывались из зарядной камеры с обратной стороны. А во-вторых, Паули не догадался, что для надежного запирания стенки гильзы должны быть тонкими, чтобы при выстреле пороховые газы, расширяясь, прижимали их к стенкам каморы, надежно запирая, таким образом, ствол. Паули сделал свой патрон толстостенным, поэтому его изобретение успеха не имело.
Следующим изобретателем унитарного патрона стал опять же француз Потте (Pottet). Его патроны центрального воспламенения были запатентованы в 1839 году и работали превосходно. К сожалению, каждый из них изготавливался вручную, поэтому изобретение опять не взлетело.
По всей видимости, поражение в Наполеоновских Войнах продолжало припекать гордых галлов, побуждая их к новым подвигам на укрепление обороноспособности родной державы, потому что в 1846 году третий француз Хьюле (Houiller, я хз, как это правильно транскрибировать) получил патент на шпилечный патрон.
Это было уже что-то. Во Франции немедленно начали пилить на эту тему револьверы, а в Англии оружейник Лэнг (Lang) начал производство охотничьего оружия под шпилечные патроны.
Интернета в то время не было, поэтому все обсуждения велись не в социальных сетях, а в газетах. Из всех английских стрелков-аристократов только мистер T. Walsh высказался о новом оружии благосклонно. Остальные мастера палить по уткам и львам высмеяли такой глупый способ заряжать ружье. Черту под дискуссией подвел видный специалист Генри Вильям Герберт (Henry William Herbert), писавший под псевдонимом Фрэнк Форрестер. В своем наставлении "The Complete Manual For Young Sportsmen" он на нескольких страницах объяснял, почему ружья Лэнга - отстой, а правильно - это когда с пороховницей и коробкой капсюлей. Суть его доводов сводилась к преимуществам человека перед конем из армянского мультфильма "Масленица", мол, пока он со своими патронами: раз-два-три-четыре, я такой с пороховницей в это время: раз-два, раз-два! И вообще, в Африке же патронов не достать, а порох и капсюли - на каждом шагу. Лэнг, правда, продолжал делать свои ружья, и они, надо сказать, начали неплохо раскупаться. Но, все-таки, шпилечный патрон тоже был немного ниалё. Заряжать нужно было по-прежнему аккуратно, чтобы торчащие шпильки приходились ровненько в предназначенные для них гнезда, да и сам патрон, чего уж там, был небезопасен. Чуть стукнул по шпильке - и понеслась пулька. Хорошо, если из ствола. А если в коробке в кармане?
Как и во многих других случаях свет для унитарных патронов воссиял с запада. Как я уже писал в одном из предыдущих выпусков, в начале 50-х годов Дэниэл Вессон и Горацио Смит в сотрудничестве с Тайлером Генри работали над улучшением винтовок Дженнингса под "патрон" типа Rocketball. Найдя нескольких инвесторов, они организовали компанию, которая сперва называлась "Smith & Wesson Company" а после сменила название на: "Volcanic Repeating Arms Company". Компания выпускала ружья и пистолеты "Волканик".
Одновременно Вессон работал над улучшением боеприпаса. Он решил, что пуля, как носитель метательного заряда, оставляет желать лучшего. Исследование патентов американского патентного Бюро привело его к патенту на патрон Pottet - к тому времени уже утратившему силу. Использовав идеи француза, Вессон разработал технологию изготовления патрона, в котором все донце было капсюлем. Так был изобретен rimfire cartridge - патрон бокового воспламенения. Смысл его работы проще посмотреть на этой гифке:
Правда, при попытке запатентовать свое изобретение Вессон был несколько обескуражен. Оказывается, другой изобретатель, Эдуард Мэйнард, уже запатентовал унитарный патрон с латунной гильзой.
Особую пикантность жестокому баттхёрту нашего оружейника добавляло то обстоятельство, что Мэйнард, вообще говоря, не был инженером, что называется for life. Происходивший из состоятельной семьи (Вессон был сыном фермера), он работал дантистом в Балтиморе и Вашингтоне, был крупнейшим специалистом в стоматологии своего времени и на досуге занимался всяким таким поизобретать для оружия. Правда его патрон не содержал капсюля - тот вставлялся при заряжании отдельно, но все равно американское патентное бюро согласилось зарегистрировать изобретение Вессона только как улучшение патента Мэньярда, да и то лишь после того, как Вессон добавил, что для изолирования пули от пороха он будет применять кусочек воска.
В конце концов, патрон был готов, но к этому времени компания "Волканик" прогорела, и один из главных инвесторов - Оливер Винчестер - настоял на банкротстве и, выкупив патенты у Смита, Вессона и Генри перенес производство из Норвича в Нью Нэвэн. Генри перешел работать к нему. Несмотря на то, что Винчестер, в общем, был той еще акулой капитализма, он разошелся со Смитов и Вессоном по-хорошему, оплатив все счета до цента. Между прочим, при разделении компании было заключено джентльменское соглашение, по-которому компания в Норвиче (собственно Смит и Вессон) обязывалась не лезть в производство длинноствола, а Винчестер, соответственно, соглашался держаться в стороне от пистолетов. Соглашение, пусть и не зафикисрованное на бумаге, продержалось десятки лет...