И еще немного из старого...: bigfatcat19

...ну, относительно старого. Несколько лет назад в чате одного ВИ ресурса зашел разговор о том, как кинематографом возбуждать в населении правильную гордость отечественным, без этого, знаете ли, говнеца, которое порядочные люди всегда подпустят хоть в Брестскую Крепость, хоть в космическую станцию, хоть в выход в космос (хотя дискуссия была до того, как киногандоны начали эксплуатировать космическую тему). И можно ли сделать кино про дружбу народов, но чтобы русские не выглядели в нем баранами для лучших сынов Федерации и вообще скотинкой, но при этом не скатиться в Единую Россию и прочий патриотизм. Мол, допустим у нас есть финансы на хорошую графику, а армейские в кои-то веки готовы посодействовать нормальному кину, а не тому, чему они содействуют обычно. Я, как всегда, сказал, что "челлендж аксептед", и за десять минут накидал синопсис синопсиса. Поскольку поиска по чатику нет, этот креатив был обречен сгинуть в недрах, но, оказывается, добрый Дима Белоусов, который склонен переоценивать последствия моего окололитературного, все сохранил. И вот сегодня он мне этот текстик прислал. Орфографию и особенности литературного стиля сохраняю, потому что стыдиться мне нечего))) В общем, где-то так:

Современность, в Японии происходит глобальная тектоническая катастрофа. На одном из островов начинаются всякие разломы, землетрясения, все дела, короче. Вот-вот туда все зальет лавой, засыплет цунами и извергнется вулкан (полчаса показывают катастрофу, суетящихся чурок, чтобы всем стало понятно - здесь вам не аниме). Надо как-то эвакуировать население, но дороги по суше все накрылись, в море цунами и вулканы, так что - только по воздуху. Но аэропорты трескаются, летать опасно, и вертолеты не справляются. Несколько тысяч человек отрезаны и вот-вот страшная погибель и саспенс. Мир в напряжении замер у экранов, люди в барах сидят перед телевизорами и роняют слезы в пиво и орешки.

Внезапно: российская база военно-воздушных сил. В общем, банальщина - все бухают, скандалят, жены изменяют мужьям, мужья - женам, чурке торгуют, среди солдат - дедовщина и чурке опять же. Но все понемногу начинают следить за Японией, смотрят ящик, и экипажи военно-транспортной авиации, бухая в доме офицеров, прикидывают, что, наверное, смогли бы сесть. И даже, местами, взлететь.

Чисто по своей инициативе командир полка собирает командиров экипажей и говорит, что, конечно, не факт, хрен там поймешь, что порешают политики, но лучше быть готовым. Так что, пацаны, давайте пока бухать завяжем. Одновременно он звонит своему однокашнику, который давно уже на гражданке в какой-то транспортной авиакомпании, которая тоже эксплуатирует большие самолеты. Они вместе начинают прикидывать, и рождается план: горючего брать впритык, чтобы только долететь, сесть и взлететь, а потом дозаправляться в воздухе. Все серьезно так, чисто на инициативе, потому что люде же погибают, а русские иначе не могут.

И тут - звонок из Кремля! Всем велено собраться в доме офицеров. Тем временем, правительство Японии мечется и уже готово списать несколько тысяч, потому что вертолеты не долетают и вообще, и тут - раз! Прямо таки звонок - и тоже из Кремля! "Освободите", - говорят, - "Нам все полосы на ваших аэродромах! И чтобы все запасы авиационного топлива! И чтобы воздушные танкеры все - в боевую готовность, и чтобы американские тоже готовились принимать! И мухой изготовить вот столько вот таких переходников с натовского шланга на наш! Быро-быро-быро!" И тут откат на несколько часов: сбор на базе всяких офицеров и пилотов гражданской компании, а перед ними президент! И он выступает! "Как командир тебя я туда посылать не рад! Но как отец..." И все такие: "Да, отец! Полетим! Потому что люди же, а мы русские, ведь!" Но, естественно, многие ссут, отмазываются и не летят, а другие их презирают, как говно.

И вот небо над Сибирью, а в нем - дох...я тяжелых транспортов! Посадка в Чите, заправка, перелет через границу, китайские истребители идут эскортом с серьезными мордами, над морем отворачивают, а командир, поравнявшись с головным транспортом, отдает честь. И наш ему тоже отдает в ответ.

Посадка в Япониях, трясет, где-то что-то горит, но наши не сцут. Все быстро собираются в ангаре, карты, дисплеи, знакомятся с аэродромами на горящем заливаемом, знакомятся с американскими и китайскими японскими пилотами танкеров. Небольшие романы молодых летчиков с местными и американскими тян, все дела. Первый вылет, над Японией, где-то освещено, где-то - пожары. Первая посадка на обозначенной кострами полосе, собирают народ, загоняют в отсек, местная сопровождающая кричит людям, чтобы держались за сетки. Взлет на соплях, дозаправка в воздухе, ура, долетели. Напряженная летная работа, садятся-взлетают один за другим.

Авария в воздухе - порвался шланг, самолет поврежден, дотягивает до первого попавшегося ровного места, огромный транспорт садится на брюхо, внутри всех трясяет, крики, визги, но почти все живы, хотя экипаж и поранен. Мир в напряжении следит, никто не уходит из баров. Президент России прилетает в Японию и встречает-провожает каждый самолет, потому что у него болит душа.

Наконец, вывезли почти всех, но тут на горящий аэродром приезжают автобусы со школьниками, которые были в горах на экскурсии и только сейчас пробрались. Но лететь - опасно, вот-вот извергнется рядом с аэродромом. Самолетам, которые уже в воздухе, приказано возвращаться. Однако командир базы и его друг - старший пилот в гражданской компании, решают, что пошли они все, в том числе и президент. Первым садится гражданский, внизу показана сцена человеческого: старшие школьники загоняют младших, самолет взлетает. Остается десятка два школьников-старшеклассников, несколько учителей и несколько сотрудников аэродрома, которые обеспечивали. Но извержение уже началось! Жопа!

И командир решает садиться все равно. Друг кричит ему, что нельзя, что джигурда ведь, а командир отвечает, что внизу дети, а он, типа, русский. Садятся, разворачиваются, уже бегут школьники, и тут поперек полосы везде трескается и становится понятно, что уже не взлететь никогда. Летчики переглядываются, снимают фуражки и выходят из самолета. Оставшиеся японские китайцы стоят рядом с транспортом, они тоже понимают, что никто никуда не полетит. Командир некоторое время молча смотрит на узкоглазых. Кто-то плачет, кто-то храбрится, один из учителей кланяется несколько раз и что-то говорит. Тетка сопровождающая переводит: учитель, мол, все равно очень благодарен вам. Командир улыбается, обнимает за плечи плачущую школьницу и храбрящегося школьника и говорит: "Ничего, все будет хорошо". Русские и нерусские собираются теснее и держатся друг за друга.

Наверху транспорт гражданской компании, делая вираж, видит вдалеке взрыв извержения. Он докладывает на базу, все плачут, президент садится на стул и закрывает лицо руками. Мировая светлая скорбь по погибшим, теплое прощание с улетающими русскими, все дела.

PS: И да, это серьезное, трагическое кино о мужском, поэтому тут не может быть хэппи-энда! Стисните зубы и страдайте молча!