И пока Убежище 31 постепенно оживало, пока дни наполнялись шумом и грохотом работ, от уровня к уровню, от одного жилого крыла к другому, шел юноша в военной куртке и штанах. В длинных черных волосах молодого индейца гордо торчало орлиное перо, синие глаза смотрели внимательно и спокойно, а через плечо висел длинный футляр из старой, потемневшей от времени, кожи. Юноша стучал в двери и предлагал людям выкурить Трубку Мира. Иногда ему отказывали с порога. Юноша не обижался и, легко поклонившись, переходил к другой двери. Иногда женщины говорили, что их мужья сейчас на работе, может быть юный мистер Холл зайдет вечером? И юный мистер Холл легко соглашался зайти вечером. Но чаще, особенно если Том приходил в поздние часы, когда все члены семьи были дома, его впускали за дверь, предлагали поесть и начинали разговор. Люди спрашивали молодого шамана: действительно ли он верит в духов, и Том спокойно отвечал, что верит – это неправильное слово. Он знает, что духи есть. Хозяева, особенно если они были Белые, удивлялись, и спрашивали: как же можно верить, извините, знать про духов и пользоваться, к примеру, электричеством? Том пожимал плечами и отвечал, что не видит препятствий: духи есть духи, закон Ома есть закон Ома. Они не пересекаются. Люди размышляли над таким ответом и, наконец, задавали последний вопрос: что изменится, если они выкурят Трубку Мира? Том улыбался и отвечал: ничего. Это просто трубка, набитая хорошим табаком, с небольшой добавкой шалфея и женшеня. Если ваше сердце не говорит вам выкурить ее сейчас – не нужно торопиться. Люди могут быть братьями и без трубки. И тогда, как правило, мужчины и женщины переглядывались, и потом кто-то робко говорил, что ведь это очень хороший символ, правда. Может быть, если мы начнем с него, у нас действительно что-то получится? Ведь ты же работаешь с ними уже две недели, Билл Симменс (или Джек Чаха), и сам говоришь, что они нормальные парни? И тогда Том Холл вынимал из футляра трубку, советовал добавить мощности вытяжному вентилятору (на полчаса в день можно) и садился на пол, потому что ведь нельзя же курить Священную Трубку, сидя в кресле. Мундштук тщательно протирался тряпочкой с эфиром (потому что правила гигиены должны стать одним из обычаев Новых Шошонов – на этом настаивают доктора Клепински и Васука), трубка поднималась к потолку, и люди курили, прислушиваясь к себе: не придет ли к ним осознание чего-то нового. А потом Том собирал свои вещи, благодарил хозяев и шел дальше. Он приходил туда, где люди работали и туда, где они отдыхали. Он говорил с молодыми людьми и теми, кто прошел середину жизни. Иногда к нему присоединялись сверстники – юноши и девушки, Красные, Белые (и два раза Черные) и сопровождали его, случалось, день, случалось, два. Том нес с собой спальный мешок, чтобы спать в коридоре, потому что ведь иначе – какое бы это было путешествие? Лишь иногда юноша заходил в казарму роты Чуа, чтобы принять душ, потому что неприлично стучаться в дом к людям, если ты плохо пахнешь.
Прошел месяц, за ним другой и третий. Под руководством Донована Рассела и Мины Холл были проведены выборы в Совет Убежища 31. Никаких изменений они не принесли – большинство вполне устраивал текущий состав Совета. Попытка Джозефа Уайта баллотироваться на своем уровне с треском провалилась: даже молодые индейцы в ответ на его пламенные выступления насмешливо проводили пальцем по лбу, напоминая борцу за права коренных американцев, как тот чуть было не стал первым жителем Убежища, переселившимся на небо через следование древним традициям своего народа.
Двадцатого февраля 2078 года в дверь большого жилого отсека Холлов постучали. Мина Холл укладывала спать младших детей, и попросила Тома открыть. Старый шаман как раз заканчивал амулет для девушки из соседнего жилого крыла (не то, чтобы от талисмана была большая польза – духи-то все равно ушли, но выходить замуж приятней с красивыми украшениями). Отложив работу, Холл старший подошел к двери и нажал кнопку. Стальная створка отъехала в сторону. На пороге стоял Том младший. Старый Том улыбнулся. Нельзя сказать, что все это время он не видел внука. Убежище 31, конечно, было большим, его коридоры тянулись на несколько миль, но все равно за три с лишним месяца не было недели, чтобы они не сталкивались тут или там. И все же, старый шаман был рад увидеть юного Тома. Ведь если Том пришел домой – это означало, что обряд Священной Трубки, Трубки Мира, завершен. Юноша переступил через порог и обнял деда. Мина накрыла одеялом детей и вышла из детской, закрыв дверь. Подойдя к сыну, женщина поцеловала его и шепотом сказала, что скоро вернется отец и они поедят все вместе. Том кивнул, и Мина пошла разогревать ужин. Том снял с плеча футляр и протянул деду. Старый шаман осторожно принял кожаный цилиндр и, откинув крышку, некоторое время смотрел на древнюю реликвию. От постоянного употребления латунное тело трубки блестело, каменные мундштук и чашечка, кажется, сточились. Том старший закрыл футляр и печально улыбнулся. Посмотрев внуку в глаза Том сказал, что завтра у них обоих будет работа. Новому народу нужна новая Священная Трубка. Пришло время Тому научиться, как ее делать.