Дмитрию Ивановичу повезло гораздо меньше. Во-первых, Корин его не нарисовал. Во-вторых, Московский Князь состоял в разнообразных и сложных человеческих отношениях с другим ярким представителем той эпохи, Сергием Радонежским. Князь и святитель, который сам по себе был человеком высокой чоткости и резкости, то ссорились, то мирились, однако источники донесли до нас информацию, что в некий момент длительной войны с узурпатором Мамаем, то ли перед битвой на Воже, то ли перед походом на Дон, Дмитрий съездил в Сергию и тот его благословил от души. В Житии святого, написанном одним из его младших учеников, Епифанием Премудрым, сказано, что де Сергий сперва просто благословил Дмитрия. Потом, когда уже на Дону князь узнал о неисчислимости полчищ безбожного Мамая и по понятным причинам сыканул, Сергий резко телепортировал на поле некоего скорохода с грамоткой, в которой еще раз предупредил, что очень всех благословляет, так что не ссать! И, наконец, во время битвы Сергий с братией прямо из обители мощно баффал русское воинство и после сражения по именам назвал погибших. Правда после написания текст подвергся редактированию некоего Пахомия Логофета, который в то время промышлял на Руси тем, что писал жития на заказ, но исследователи полагают, что совсем загадить первоисточник у него не получилось. В общем, Дмитрий как бы постоянно идет в связке с Сергием, как такой робкий падаван у опытного мастера Йоды, и российские художники не забывают этот момент в своих полотнах отразить. Хотя настоящий Дмитрий, как я уже сказал, и с Сергией и с церковью вообще состоял в сложных отношениях, полагая, что та должна работать на князя, а не наоборот.
В общем, приступим к обозрению портретов нашего с относительно недавних пор святого князя (канонизирован в 1989 году). Первым у нас идет, конечно, полотно кисти Ореста Кипренского. Что тут можно сказать... В те годы повсюду доминировал классицизм. В результате князь у нас весь такой древнеримский, весь в депилляции, в окружении полуголых эфебов и бородатых спартанцев. Князя как бы обретают под сением ссечена древа березова, но береза у нас как-то с краю, а сам князь воздает благодарность Зевсу, Арею и Афине под чем-то, видимо призванном символизировать дуб:
Впрочем, художник Сазонов, хоть и тоже работал в стиле классицизма, отразил ту же сцену куда более мужественно, убрав эфебов, но подогнав легионеров в рейтарских полудоспехах, а также добавив Андрея Серпуховского, демонстрирующего кузену посрамленных басурман. А что Дмитрий без майки - так может, его перевязывать собрались:
Ну, в 19-м веке Дмитрия вообще много полоскали на предмет его благословления у Сергия, но, в основном, в лубочном стиле (Сергий, благословлят, поклоняться о-ло-ло):
В советское время после достаточно короткого периода пролетарского интернаицонализма и отрицания русского, как такового, наступил реннесанс патриотизма, в ходе которого всех сокрушителей и нагибателей внешних врагов призвали из запаса и назначили незримо вести Красную Армию к разного рода победам. Сразу стало опять можно про Дмитрия Донского, но, естественно, без уклона в православие, поэтому на картине Бубнова "Утро на Куликовом поле" мы видим князя-полководца который мечом как бы указывает своему слегка похмельному войску (один даже щит уронил), кому мы сегодня будем бить морду. К сожалению, в силу марксизма-ленинизма, основной движущей силой победы должен был выступать норот, поэтому на переднем плане мы видем толпу пролетариата в овчине, холстине, рогоже, пестряди и прочих элементах принадлежности к норот. Конные воины, которые, собственно, воинами и являются, маячат на заднем плане, скрываясь в утренней дымке. Тем не менее, как я уже сказал, здесь у нас князь хоть и не на переднем плане, но совершенно точно во главе и вообще - начальник и командир:
Однако время шло, Сталина свергли, советская культура все увереннее складывала фигу в кармане, и повсюду начал доминировать интеллигентный подход к освещению событий. С этой точки зрения каждый хороший человек должен был нести в себе заряд интеллигентности и выглядеть одухотворенно. Так, в триптихе художника Ракши о событиях 1380 года, госудярь Дмитрий Иванович предстает перед нами в облике честного МНС небольшого московского НИИ, члена КСП и, наверняка, туриста:
Отдельной строкой у нас идет такое ужасное явление отечественной художественной культур-мультур, как Илья Глазунов. Глазунов, как всем известно, художник хреновый, но невероятно раскрученный и православный. Естественно, маэстро не мог не обратиться к теме Куликовской Битве и неоднократно мазнул Дмитрия Ивановича разными кистями. Здесь, например, мы видим его за спиной главного творца и автора победы над басураманами:
Князь явно очкует мощного обряда, который проводит ночью архмаг и сверхклерик Сергий с целью баффнуть русское войско на 2+ инвулнерэбл сэйв, а также +3 к силе, тафне и инициативе. На другом полотне ху...дожника Дмитрий предстает в привычном уже облике мягкого, деликатного интеллигента с пугливым мальчиком за спиной:
Автора этой картины я, к сожалению, не нашел:
Надо сказать, что хотя здесь перед нами опять все тот же набивший оскомину сюжет, Дмитрий на этой картине по-крайней мере не выглядит, как чмо. Это действительно муж во цвете лет, правитель и воин, который, по понятным причинам, слегка ссыт принятого решения и находит утешение в бодрящих словах Сергия: "Господин мой, тебе следует заботиться о врученном тебе Богом христоименитом народе. Иди против безбожных, и с Божией помощью ты победишь и вернешься в свое отечество невредимым с великими почестями".
Наконец, есть очень хорошая работа художника Маторина. Даже кремль - первый каменный - на ней изображен с действительно низкими стенами. Соборы и ладьи со щитами, конечно, являют некоторую условность, но она не режет глаз и как бы даже усиливает художественное воздействие картины. Москва действительно была гордостью Дмитрия, и когда город пал и был вырезан Тохтамышем, государь даже немного поехал крышей. Правда князь на картине почему то снаряжен довольно скромно - в куяк поверх кольчуги, при том, что куяк просто кожаный, хотя нам известно, что в богатом варианте такой доспех делался из дорогих тканей, но это не главное. Однако, увы, этот облик сложно соотнести с Дмитрием перед битвой. Ведь князю на тот момент было 30 лет, а на картине человек далеко за сорок. Конечно, тогда люди взрослели быстро, но тут перед нами человек уже явно на пути к старости. Тем не менее, как я уже сказал, это лучший на сегодняшний день портрет Дмитрия Ивановича:
